Слеза ангела - Страница 46

– Допрыгалась, шалава малолетняя! – Аделаида Карловна улыбалась так радостно и так мерзко, что в душе сразу же родилось недоброе чувство. – Ты там «Момент» в подворотнях нюхаешь, а дед твой уже при смерти!

– Как при смерти? – У них с дедом были сложные отношения, вытекающие, скорее всего, из темного прошлого Светиной мамы, из-за недосказанности и недолюбленности, но дед оставался единственным родным человеком. Правда, Света об этом никогда особо не задумывалась – ну есть дед, и слава богу – а теперь вот… при смерти.

– Так удар у него, парализовало всего, ни рукой, ни ногой шевельнуть не может. Помрет, наверное…

– В какой больнице?

– В пятой, а что, не терпится посмотреть, как старый человек по твоей милости умирает?

Руки так и чесались припечатать старую ведьму к стене, но времени было совсем мало – дед, единственный родной человек, умирает…

Дед выжил, но стал немощным инвалидом, передвигался он теперь только по квартире, да и то с помощью трости. И случившееся с ним изменило Свету до неузнаваемости. Старые друзья и ночные тусовки были забыты раз и навсегда. Жизнь приобрела смысл и упорядоченность. После школы домой – накормить деда, убраться в квартире. Потом на рынок в мясной павильон – до восьми вечера драить грязные, заплеванные, залитые кровью полы. Потом до поздней ночи уроки. За те годы дед и внучка сблизились как никогда раньше, но расспрашивать его о маме Света так и не решилась. А теперь вот, оказывается, у мамы была еще одна тайна – старинный перстень со странным названием Слеза ангела. А спросить-то не у кого, деда уже три года как нет в живых…

– Вань, кажется, я ничем не смогу помочь. После мамы ничего не осталось. Я никогда не видела в доме перстня. Может, ее похоронили с ним?

– Нет, твою маму похоронили без перстня, – Иван судорожно сжал кулаки.

– Откуда ты знаешь?

– Это не я, это князь. Он сказал, что ни на теле, ни в гробу твоей мамы не было никаких украшений, он проверял.

– Как проверял? Он присутствовал на ее похоронах?

– Света, ты только не волнуйся, мне показалось, князь убедился в этом уже после похорон.

– То есть, – во рту стало сухо и горько, – он провел эксгумацию?..

Иван неохотно кивнул.

– Но как же так?! Я навещала ее могилу три месяца назад – все было нормально. Если бы произошло то, о чем ты рассказываешь, мне бы сообщили. Это же надругательство, акт вандализма…

– Ты не представляешь, какой властью он обладает. Скорее всего, там сделали все так аккуратно, что никто ни о чем не догадался.

– Хорошо, – Света часто задышала, пытаясь взять себя в руки, – а зачем ему перстень моей мамы?

– Этот перстень принадлежал князю, а твоя мама его у него украла.

Мама украла перстень… Ее мама не только проститутка, душевнобольная и самоубийца, но еще и воровка…

Иван сочувственно улыбнулся и продолжил:

– Корнеева, у тебя всего три дня на то, чтобы найти перстень. Возможно, у твоего деда остались какие-то записи, архивы. Может, где-то в квартире есть тайник. Хотя нет, у тебя дома они уже все осмотрели – там чисто. Пойми: это не шутки, перстень князю жизненно необходим. Это не совсем украшение, это что-то большее, какая-то реликвия.

– А если я его не найду? Или найду, но не захочу отдавать?

– Тогда я умру, – сказал Иван и нервно сглотнул. – А твоя жизнь превратится в ад, потому что князь в покое тебя не оставит.

Неожиданно в Светиной голове зажглась яркая, как электрическая лампочка, мысль.

– Ваня, – она смахнула выступивший на лбу пот и подалась вперед, – а почему князь действует через посредников? Почему подсылает ко мне своих людей, убивает и мучает моих друзей, но не трогает меня саму? То есть он, конечно, пытается меня запугать, но как-то опосредованно и не очень настойчиво. Я вот сейчас думаю, при его-то власти и силе я уже давным-давно была бы в той «комнате для аудиенций», а я все еще на воле. Почему?

– Не знаю, – Иван пожал плечами. – Ты думаешь, он посвящал меня в свои планы?

– Но его поведение нелогично, согласись! Гораздо разумнее было бы прижать меня к стенке, надавить, напугать и все выведать, а он все ходит вокруг да около, сроки какие-то устанавливает…

– Со сроками-то как раз все понятно. Ты же у нас совестливая, друга в беде не бросишь, – невесело усмехнулся Иван. – Ты же сейчас землю грызть начнешь, только бы найти этот чертов перстень. Авось и отыщешь…

– Хорошо, ну, допустим, я его найду. Вань, а где гарантия, что князь заберет перстень, а нас с тобой не пустит на корм своим подопечным?

– Он дал слово.

– Ты считаешь, что этого достаточно?

– Я считаю, что у нас нет другого выхода.

– А антидот точно существует? Ну, от того яда, что тебе ввели?

– Хотелось бы верить. В любом случае через три дня мы это узнаем.

– А Ритка? Ее можно как-то обратно… трансформировать?

– Корнеева! – застонал Иван. – О чем ты только думаешь! Ты думай о том, как бы они нас с тобой не трансформировали. Ритка уже давно не Ритка. Лучшее, что мы можем для нее сделать, это вбить в ее сердце осиновый кол. Хотя не уверен, что это поможет, мне бы анализы кое-какие провести…

– Вань, а как они со мной свяжутся?

– Уж как-нибудь свяжутся, не переживай. Лучше подумай, где может быть этот перстень.

– Я подумаю, – пообещала она, а потом спросила: – Где тот дом, ты, конечно, не знаешь?

– Нет, меня обратно с завязанными глазами везли. Понятно только, что это где-то за городом, на дорогу два часа ушло.

– А может, просто по городу катали, чтобы с толку сбить?

– Нет, трасса была не слишком оживленная. Думаю, их логово где-то за городом. Все, Корнеева, – Иван, зевнув, посмотрел на наручные часы, – ты как хочешь, а я устал смертельно. Мне ж еще завтра на занятия.